Глава 3 "По дороге из ниоткуда в никуда"

Если человек движется
очень медленно, то беда
скоро нагонит его;
но если слишком быстро,
то он сам через некоторое
время ее нагонит.

Курдская пословица

  Одним из типов таких жертвоприношений является необходимость постоянного совершенствования уровня профессионального мастерства. Причем зачастую речь не идет об интересе к этому роду занятий или о профессиональной страсти. Речь идет о страхе оказаться неконкурентоспособным и потерять источник заработка. Чтобы этого не случилось, в угоду этому божеству приносили и приносят себя в жертву многие миллионы людей.
  Жертвоприношение начинается еще в детском возрасте, когда родители ребенка, оглядываясь на соседей, сначала стараются поскорее научить его ходить, затем пораньше говорить. Раньше всех сверстников научить читать и писать и т. д. Ведь их чадо должно быть первым. Поэтому следующим этапом стоит "пропихивание" ребенка в престижный детский садик, затем в элитную школу. По окончании этой школы, безо всякой оглядки на жизнь, сразу - в вуз. Все мы знаем об этом. Многие сами на себе испытали это. Сколько испорченных судеб и исковерканных жизней! Сколько вопросов: "тем ли я занимаюсь?" и "а зачем мне это вообще нужно?".
  В традиционных культурах такого подхода к обучению в принципе не могло быть. Согласно традиционным законам, сын естественным образом занимал в социуме место отца. Ему незачем было спешить в обучении, ибо данное место не могло достаться кому-либо, кроме него самого. Так что главным при таком походе была неторопливая естественность в процессе усвоения знаний. Ситуация изменялась не слишком, если сыновей было несколько. В условиях общинного равенства всем им также было гарантировано достойное место. Именно поэтому никто из родителей не норовил ускорить "врастание" своего ребенка в новый мир. Скорее его, наоборот, что называется ."притормаживали". И потому ему, как, допустим, у тувинцев, привязывали к шубке деревянную ступку (сагааш). По существовавшему поверью, ребенок, начавший рано самостоятельно и быстро ходить, не будет иметь долгую жизнь.
  Японцы вообще не предпринимали никаких попыток до года учить детей ходить. У австралийских аборигенов даже хорошо умевших ходить детей взрослые предпочитали много носить на руках или на плечах. Когда исследователь Я. Хогбин рассказывал меланезийцам, как европейцы учат своих детей ходить, его слушатели от души смеялись. "Когда надо, - говорили они, - ребенок сам пойдет. А то давайте и плодовые деревья учить тому, как им растить плоды".
  В русских и украинских деревнях скорее с опаской, нежели с радостью говорили о детях, чьи способности опережают заданные природой среднестатистические возможности. Считалось, что будущность таких детей чревата для окружающих бедами и невзгодами:

" . . . Если ребенок родится лицом вниз, то скоро умрет. Если с длинными волосами на руках или ногах - будет счастлив. С перевитой пуповиной - солдат. А вот если родится уже с зубами - будет знахарь, плут и все сглазит!"

Появление речи (возраст 2-3 года)

  До появления у ребенка навыков осознанной речи общение с ним строилось согласно возможностям его мировосприятия. У таджиков для подобного типа общения существует даже специальный термин - "материнская речь". Оно (общение), в первую очередь, состоит из системы всевозможных звукоподражаний. В первую очередь, голосам птиц и животных. А во вто-рую, из огромного количества детских песенок, приговорок, пестушек и прочих вариантов облегченного взрослого языка. Наличие подобного типа общения объяснялось тем, что в мире, из которого ребенок совсем недавно ушел, общение осуществляется телепатически (вспомните собственные сны!), без обязательного использования членораздельной речи. А посему первоначально для вживания в этот новый мир в качестве средства общения ему необходимо нечто среднее. То, что позволит ему, по возможности, безболезненно отделиться от прошлого и мягко-естественно перейти в настоящее. Обычно ребенка не торопили и не стимулировали ко "взрослой" речи. Считалось, что правильнее будет, если у него это произойдет плавно и постепенно. И когда речь устанавливалась - это обязательно закрепляли маленьким праздником.
  Так, у хакасов в связи с началом членораздельной речи над головой ребенка разламывали свежеиспеченный хлеб и говорили: "Освободи свой рот и язык". И до тех пор, пока ребенок не начинал говорить, низ его одежды никогда не подшивали, иначе считалось, что можно было "пришить" его язык. У эвенков ребенку, который еще не начал говорить, запрещалось есть медвежье мясо. В противном случае он мог онеметь. И даже до начала XX века игрушки делались только тем детям, которые уже начали говорить. У нганасан ребенок, умерший до появления членораздельной речи, считался умершим легкой смертью. На выяснение причин этой смерти даже не приглашался шаман (что во всех остальных случаях считалось обязательным).
  Кроме всего прочего, также следует упомянуть, что на момент установления осознанной речи происходят и изменения типа дыхания у ребенка. Как мы знаем, плод в чреве матери дышит животом, и такой тип дыхания называется брюшным. Животом дышат и новорожденный, и младенец. А вот к моменту установления речи тип дыхания меняется, и оно становится "грудным".

Становление основных зубов (возраст 5-7 лет)

Если вы хотите, глядя на памятники древнеегипетского прошлого, иметь возможность отличить ребенка от взрослого, то сделать это достаточно просто. Во-первых, на изображении у ребенка будет достаточно нестандартная прядь волос, которая всегда располагается сбоку. Во-вторых, он всегда держит палец во рту (или около рта). А в третьих, у него полностью отсутствует одежда. (Из путеводителя по залам Каирского музея.)

В системе традиционного мировоззрения выпаде- ние молочных и появление основных зубов (dentes permanentes) является важным знаком, меняющим как внешний вид ребенка, так и его социальное поло- жение. К примеру, в средневековой Японии детей, не доживших до 7 лет, хоронили отдельно, что весьма неоднозначно указывает на их социально неполноценный статус. Что же касается более полного списка изменений, то он состоит из 3 основных пунктов:
  Во-первых, выпадение молочных зубов - это знак первичного полового различения у детей. Теперь детям ненавязчиво, но постоянно дают понять, что они уже не просто дети, а мальчики и девочки, со всеми вытекающими отсюда последствиями. И, в частности, отныне (если такое еще наблюдается) ребенку не разрешают находиться среди прочих людей "голышом". С момента появления у ребенка основных зубов ему категорически запрещается вольно или невольно демонстрировать свои половые органы. Отныне он постоянно должен иметь на себе необходимый минимум одежды. Если ранее у русских и девочки, и мальчики этих лет носили одинаковую одежду (обычно просто называемую "рубахой"), то теперь их одежда начинает носить признаки полового различия. У афганцев-пуштунов ко времени смены зубов было приурочено несколько процедур. Во-первых, мальчиков начинали отделять от девочек. Во-вторых, дети этого возраста уже не имели права забираться для отдыха на постель родителей. И, в-третьих, к этому возрасту была приурочена процедура обрезания.
  Интересно, что игрушки, которыми играют ребятишки ряда народов Сибири, тоже делятся в отношении наличия и отсутствия одежды. Любой камешек, деревяшка, кусочек кости может быть использован в игре как животное или зверь, но только игрушки завернутые, "одетые" в любую тряпочку, могут представлять из себя людей.
  Во-вторых, примерно к этому времени, в основном, подтягивается обряд "заплетания кос" у мальчиков и девочек. Издревле известно, что распущенные, нерасчесанные волосы - это символ мощных, но беспорядочных энергий потустороннего мира. С распущенными волосами рожали, с распущенными волосами клали в гроб. Вакханалии, оргии, половые акты также требовали ритуального распускания волос. Расчесывая распущенные волосы, телеутская женщина-роженица стимулирует свое женское начало и таким образом увеличивает количество грудного молока. Сняв платок (т. е. распуская волосы), вставали между враждующими группировками женщины Средней Азии и Кавказа. Вставали и останавливали готовые уже было разгореться междоусобные конфликты. У кетов вдовы, вдовцы и глубокие старики обязаны были в обязательном порядке ходить с распущенными волосами. Примеры особых свойств распущенных волос, подобные вышеприведенным, во множестве имеются в специальной этно- и антропологической литературе.
  Традиционное мировоззрение обычно определяет обладателя распущенных волос как существо, по каким-то причинам уподобляющего себя существам "мира иного". И, наоборот, заплетенные волосы (или убранные под головной убор) означали, что в данном существе силы хаоса поставлены под контроль сил порядка. Т. е. что он двумя ногами стоит на земле "этого мира". Что касается ребенка, то для него заплетение волос является радостным знаком, свидетельствующим о достижении им исключительно важного социального рубежа. Начиная заплетать волосы, он переходил из категории "иной-свой" в категорию "свой-иной".
  Остается совсем немного, еще пара шагов, и он полноправно и полноценно вольется в коллектив родственников. Кстати, согласно положениям традиционного мировоззрения, волосы первоначально заплетались во множество косичек. На наш взгляд, данный феномен уместно толковать лишь как частичное "вживание" данного существа в сообщество людей "посюстороннего" мира. С течением времени количество косичек (символов хаоса) уменьшится. Невестой девушка уже будет иметь всего несколько кос, а в замужестве - две или одну.
  В-третьих, кроме необходимости носить одежду и заплетать волосы, появление основных зубов в большинстве традиционных культур свидетельствовало о начале приобщения подрастающего поколения к трудовой деятельности (мальчиков - к промыслам и ремеслам; девочек - к хозяйству). Кстати, где-то до этого возраста мальчикам и девочкам (у русских) вполне разрешалось играть вместе. Теперь же их игры начинают носить явный отпечаток половой принадлежности. Именно это время выделяет и современная медицинская наука, указывая, что где-то в этом возрасте эмоциональное восприятие мира ребенка меняется на логическое. А раз он уже может мыслить логически, то его пора определять в школу.