Новости и публикации
Тапас
Архив новостей RSS
Где купить
Книги можно приобрести:
Интернет - магазин колониальных товаров Тирупати ,
Книжные магазины:
"Роза Мира - 1" (Садовая 48),
"Роза мира - 2" (6-я красноармейская д.23)
Смерть и воинская традиция. Часть четвёртая
Воинский ритуал
Шахид - определение, предназначение шахидов, условия выполнения героического действия,
три признака шахида, отделение невинных от неверных
Шахиды
Рассматривая аспекты кодекса воинской чести, невозможно упустить и такое явление сегодняшней жизни, как "Шахиды".
"Шахид в обычном переводе трактуется как человек, "пожертвовавший собой за веру и погибший мученической смертью. Согласно хадисам, он утверждает свою веру смертью в войне против неверных. Ему гарантирован рай, куда шахид попадает, минуя испытания в могиле и чистилище (ал-барзах). В связи с этим он даже не нуждается в омовении перед погребением. Шахиду прощаются все грехи, и в раю он получает высокое положение, вблизи трона Аллаха".
Так рассказывает о мучениках за веру "Энциклопедический словарь
ислама", выпущенный в Москве в 1991 году. Проведя параллели, мы увидим,
что термин "шахид" подобен таким определениям, как "камикадзе" в
Японии, "эйнхерий" в древней Скандинавии, "герой" на Руси и т.д. Но,
сравнивая, мы через некоторое время неизбежно откажемся от аналогий,
ибо уподобить эти понятия можно, а вот приравнять нельзя. "Шахид" -
категория особая.
В качестве пояснения: арабское слово "шахид", кроме широко
известного "мученик", имеет и второй вариант перевода. В этом случае
оно переводится как "свидетельствующий" и широко используется в
судебной практике. Суммируя оба смысла перевода, получаем, что "шахид"
- это "человек, свидетельствующий веру своей смертью". Так что термин
этот обозначает не только людей, во имя веры пожертвовавших жизнью. В
отличие, к примеру, от "камикадзе", под категорию "шахид" попадает и
тот, кто не по своей воле погиб за веру мученическим образом:
- мусульманин, которого задавили во время ритуальных церемоний на территории Мекки;
- мусульманин, который совершал хадж и его укусил скорпион;
- мусульманин, умерший во время стихийного бедствия;
- мусульманин, отравившийся виноградом на пути к Мекке и т.п.
В принципе, "шахида" отличают 3 признака:
- он гибнет преждевременно
- гибнет мученически
- во время гибели, до самого своего конца, свидетельствует свою приверженность вере
Если шахид соответствует всем названным положениям, он, с точки
зрения мусульман, несомненно, обретает лучшую жизнь в райских кущах
Аллаха. Правда, достигнуть этого не просто, учитывая третий пункт - "во
время гибели свидетельствовать свою приверженность вере". Т.е., умирая
мученической смертью, шахид не может нарушить заповедей, оставленных
пророком Мухаммедом. И, соответственно, должен быть очень внимателен
при выборе способа принесения себя в жертву. Согласно Корану, верующий
(мусульманин) не имеет права покуситься на жизнь другого истинно
верующего. Кроме того, истинный мусульманин не может покуситься на
жизнь невинного. В категорию невинных теоретически попадают:
- девочки до 9-и лет
- мальчики до 12-и лет
- беременные женщины
- женщины, что передали свою волю в руки своих мужей
- старики, вышедшие за пределы социальной жизни, ответственность за чьи действия находится в руках их собственных детей.
Таким образом, по отношению к невиновному, шахид не имеет права
даже на причинение ущерба, не говоря уж о том, чтобы забрать у того
жизнь. Только при соблюдении всех условностей подвиг считается
безупречным и гарантирует обретение высшего блаженства.
Для человека, не исповедующего ислам, эти правила могут
показаться вычурными. Однако не стоит считать, что Мохаммед в процессе
своей деятельности выдумывал некие положения, ставшие впоследствии
составляющими его видению спасения. Отнюдь. В данном случае Мохаммед
озвучивал исключительно важное положение в каждой религиозной системе -
правила перехода границы миров.
Основная сложность для современных шахидов происходит из-за
искажения информации о том, что будет с ними после акта
самопожертвования. Им внушают (этот термин здесь уместен), что, взорвав
вместе с собой, к примеру, автобус с неверными, они попадут прямо в
рай. Те, кто говорит будущим шахидам подобное или не понимает, что
говорит или сознательно обманывает желающих стать героями. К несчастью,
никакими шахидами эти люди не станут и ни в какой рай они не попадут. А
причиною этому будет неотделённость неверных от невинных. К примеру,
если шахид взорвался в автобусе вместе с 10-и летним мальчиком - то
именно мальчик достигнет небес обетованных. А так называемый шахид лишь
пополнит армию джинов, подбивающих людей на греховные поступки.
Что касается неверных (правда, этот термин тоже не так
прост, как кажется), то здесь сказанное справедливо - умерщвляя их,
шахид движется прямо в рай. Но это не распространяется на истинно
верующих, говорящих на другом языке и называющих Аллаха другим именем.
У Аллаха много имён (Господь, Пустота, Природа, Высший Разум и т.д.) и
лишая верующих в Него (но говорящих на другом языке) жизни, шахид
перегораживает их телами свою дорогу в рай.
Хитросплетения
мироздания таковы, что на невинно убиенных переходят благие дела того,
кто их убил. В результате убийца (бывший шахид) остается, своего рода,
"голым". У него остаются только прегрешения, под тяжестью которых он
моментально тонет в адских глубинах.
Причём, следует обратить внимание на то, что внутри почти
любого человека всегда наличествует чувство протеста, когда речь
заходит об убийстве. И в первую очередь - себе подобных. Если человек
внимательно прислушается к себе, то может достаточно легко уловить его
биения. Внутренний контролер, под названием совесть, всегда даёт
правильную ориентацию в подобных ситуациях. Каждый может перешагнуть
через неё, но перешагнувший должен знать, что ничем хорошим это не
кончится.
Сабуро
Сакаи "Самурай": "…Выстрелов не последовало. Пушки противника молчали.
Не верилось, что это происходит на самом деле. Скорость упала и вскоре
наши самолёты уже летели крылом к крылу. Я открыл окно кабины и
выглянул. Сквозь фонарь кабины истребителя противника я смог
рассмотреть пилота. Это был крупный мужчина с круглым лицом. Вопреки
моим предположениям он оказался совсем не молодым.
Несколько секунд мы летели рядом в этом странном строю, не
отрывая друг от друга глаз. Истребителю противника сильно досталось.
Крылья и фюзеляж были покрыты пробоинами. Обшивка руля поворота
исчезла, металлические шпангоуты торчали как рёбра у скелета. Теперь я
понял, почему пилот летел по прямой и не открывал огонь. Правое плечо у
него было в крови и пятно крови расплывалось по груди. Казалось
невероятным, что его самолёт ещё держится в воздухе.
Пора было что-то решать. Но я не мог хладнокровно убить
человека. Получив ранение, он оказался беспомощным, а его самолёт
превратился в развалину. Я поднял левую руку, погрозил ему кулаком и
крикнул, чтобы он сражался. Американец встревожился, с трудом поднял
руку и слабо помахал мне.
Столь странных чувств я ещё не испытывал. Я убил много
американцев в воздушных боях, но сейчас я впервые видел человека,
который слабел у меня на глазах от нанесённых ему ран. Я никак не мог
решиться положить конец его мучениям. Глупо, конечно, было так думать.
Пусть и раненый, но он был моим врагом, едва не убившим трёх моих
товарищей всего несколько минут назад. Но у меня не поднималась рука
прикончить его. Мне нужен был самолёт, а не лётчик.
Я снизился и снова зашёл ему в хвост. Американец, видимо
собрав остаток сил, пошёл вверх, в попытке выполнить петлю. Этого то я
и ждал. Нос его самолёта оказался вверху. Я тщательно прицелился в двигатель и
слегка надавил на гашетку. Моментально из двигателя вырвались языки
пламени и дыма. "Уайлдкет" опрокинулся на крыло, а пилот выпрыгнул с
парашютом. Далеко подо мной, прямо над побережьем Гвадалканала, парашют
раскрылся. Лётчик не держался за стропы, его обмякшее тело мешком
висело под куполом. В последний раз, когда я его видел, он медленно
приближался к берегу…"
Часть 4. Воинская похвальба